В ноябре 1920 г. выдающийся русский ученый, родоначальник отечественной научной генеалогии, историк дворянства, общественный и политический деятель Леонид Михайлович Савёлов вместе с женой Надеждой Адриановной и тремя дочерьми —  Еленой, Верой и Ариадной оказались среди беженцев, покидавших Крым с частями Русской Армии генерал-лейтенанта барона П.Н. Врангеля. «Раздался благовест, 1-е ноября приходилось на воскресенье, казалось, Родина прощалась с нами и посылала нам свое благословение. В 10 часов утра 1-го же ноября караван судов двинулся в путь, увозя в неведомое русских людей, бегущих от русских же людей», — напишет он об этом моменте позднее в своих воспоминаниях.   

К своим пятидесяти двум годам Л.М.Савёлов сделал блестящую научную и чиновничью карьеру. Он родился в дворянской семье в г. Варшаве 13 апреля (12 мая) 1868 г. В 1885 году окончил Орловский кадетский корпус Бахтина. После причисления к Министерству внутренних дел и переезда с семьей в Москву в 1904 г. стал одним из основателей и учредителей Историко — родословного общества в Москве и был его председателем до 1917 г. и редактором ежегодника общества «Летописи Историко-родословного общества в Москве». С 1908 по 1916 годы  Л.М.Савёлов заведовал Московским архивом Министерства Императорского Двора. Также он был первым профессором генеалогии в Московском Археологическом институте.  С 1908 по 1911 гг. являлся помощником Московского уездного предводителя дворянства, в 1912 г. пожалован в камергеры Высочайшего Двора, в 1913 г. получил чин действительного статского советника.  С началом Первой мировой войны возглавил санитарную и эвакуационную части Российского Красного Креста.  С 1916 по 1917 гг. занимал должность Холмского губернатора. 

В ноябре 1917 г. в связи с начавшимися в Москве беспорядками, Л.М.Савёлов с женой и тремя дочерьми переехал из Москвы в Ялту, где вошел в состав Ялтинского комитета Красного Креста, являлся председателем Ялтинского отдела Комитета им. генерала М.В. Алексеева для оказания помощи частям армии, читал лекции, сотрудничал с местной газетой «Вечерняя Ялта», был избран членом Главного Совета Народно – Государственной партии. 

Оказавшись в эмиграции в Греции, он, как и многие русские в самом начале, считал, что возвращение на Родину, — это дело недалекого будущего. Л.М.Савёлов активно включился в общественную жизнь диаспоры и стал участником формирования русской эмиграции как социокультурного феномена. «В общем, надо сказать, что в то время никто еще не выделялся из общей эмигрантской массы, нащупывалась как бы почва, все старались так или иначе устроиться, хотя никому не приходило в голову, что мы застрянем за границей на долгие годы, многим придется остаться в греческой земле навеки и найти упокоение на русском пирейском кладбище»,- вспоминал Л.М.Савёлов. В 1922 году он стал председателем Объединения земско-городских деятелей в Греции, в 1922–1923 гг. стал членом Комитета по делам русских беженцев при представителе Лиги Наций в Греции, с 1928 г. являлся представителем Союза Русских Государевых Людей им. Ее Императорского Высочества великой княжны Киры Кирилловны, с 1930 г. стал членом правления Союза русских эмигрантов в Греции, входил в церковно-приходские советы русской бывшей посольской Свято-Троицкой церкви и русской церкви в Пирее. Эта деятельность, не приносящая никаких материальных благ, была исключительно миссионерской и воспринималась как служение отечеству и соотечественникам, попавшим в беду.  

Отсутствие необходимой литературы и архивов, мешали в первые годы его научной работе. Но прошло несколько тяжелых полуголодных эмигрантских лет с переездами из Салоник в Афины, потом на три года по настоянию врачей в Королевство Сербов, Хорватов и Словенцев (КСХС), далее — возвращение в Афины, и Л.М.Савёлов вновь обратился к идее продолжить свои генеалогические и исторические изыскания. «Мои литературные занятия, — пишет Л.М.Савелов, — в период времени 1926- 1930 гг. были весьма скромными, но в январе 1930 г. состоялось открытие Научно-литературного кружка, после чего мои работы несколько оживились».  В 1934 г.в Афинах он начал издавать историко-генеалогический журнал «Новик», на первый выпуск которого нашлось 8 подписчиков и который он сам в 12 экземплярах напечатал на пишущей машинке. В 1928 г. Л.М.Савёлов приступил и к “Воспоминаниям I” дореволюционного периода. «Мы живем теперь в эпоху всевозможных воспоминаний и мемуаров, особенную массу их вызвала революция», — писал Леонид Михайлович.  

С самого начала жизни в эмиграции он начал собирать документы эмигрантского периода: списки членов эмигрантских обществ, переписку, уставы организаций, визитные карточки, списки умерших в Греции и писать воспоминания. Позднее в Америке в номерах журнала «Новик» эти списки умерших в Греции будут опубликованы и появится раздел, посвященный некрополям русского зарубежья. Перед отъездом из Греции в Америку в 1937 году Л.М.Савёлов принял решение передать в Русский заграничный исторический архив в Праге скопившиеся за годы жизни в Греции и Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев документы и воспоминания о дореволюционном периоде его жизни. В 2015 году эти “Воспоминания I” будут опубликованы профессором О.Н.Наумовым. Тогда же Л.М.Савёлов  приступил к написанию воспоминаний об эмигрантском периоде, о судьбе текста которых не было известно почти 80 лет. И только в конце 2018 г. Баварская государственная библиотека приобрела в частном архиве в Швейцарии их машинописный текст. Воспоминания охватывают период его жизни с 1920 до 1937 гг., когда овдовевший Л.М.Савёлов по приглашению семьи дочери Веры Леонидовны Бибиковой переехал в Америку. Найденная и опубликованная мною в 2021 году рукопись “Воспоминаний II” дала возможность узнать о полной лишений и невзгод жизни на чужбине и о несломленном духе выдающегося ученого, продолжавшего служить своей Родине.  

Исследовать жизнь и деятельность русской колонии, не имевшей здесь своих печатных органов, без архива Леонида Михайловича сегодня бы было невозможно. Благодаря ему сохранены сведения о многих общественных организациях, имена более пятисот людей, среди которых Леонид Михайлович с семьей прожил большую часть эмигрантского периода своей жизни.  Участвуя в деятельности многих союзов, обществ и организаций, Л.М.Савёлов в воспоминаниях греческого и сербского периодов смог дать наглядную картину жизни русских в Греции и их усилия по сохранению России вне России. Когда пришло сознание, что возвращение на Родину в обозримом будущем не произойдет, он, как пишет исследователь Э.Гаретто, понял, что «индивидуальная и коллективная память приобретает важнейшее значение», а «главной целью становится фиксация того сложного процесса, который привел к революционной катастрофе, и попытка понять его, объяснить себе и грядущим поколениям. Эмиграция осознает себя единственной хранительницей духа русской культуры».  Эти Воспоминания II можно считать и одной из первых попыток русских мемуаристов написать историю русской диаспоры за границей. Он уделил внимание не только описанию истории своей семьи в свете происходивших исторических событий, но и показал, как формировался через создание обществ, объединений, приходов «русский мир» зарубежья. На сегодняшний момент это единственные обнаруженные воспоминания о жизни русской колонии в Греции, что, безусловно, представляет огромный интерес, как для историков русской эмиграции, так и для специалистов по творчеству генеалога.

Начинаются “Воспоминания ΙΙ” с главы «Эвакуация», рассказывающей о последних месяцах жизни в Крыму, эвакуации из Ялты, размещения семьи генеалога на пароходе «Константин», прибытие в Константинополь и далее в Грецию в Салоники.

Лагерь русских беженцев в пригороде города Салоники районе Харилау, где на десять месяцев поселились Савёловы, был организован в конце 1920 г. по инициативе российского военного агента и уполномоченного РОКК в Греции. На март 1921 г. в Салониках было около 1500 русских беженцев, из них — 944 эвакуированных воина.  Руководство лагерной жизни осуществляла русская военная администрация: комендант лагеря, его заместитель, начальник канцелярии, письмоводитель, ординарец, посыльный, полицмейстер и др. Л.М.Савёлов в 1921 г.  был избран членом дисциплинарного суда в Салониках.                  

Несмотря на тяжелые бытовые условия, Л.М.Савёлов, убежденный монархист, не признавший Временное правительство, стал инициатором создания в Салониках Монархического общества, куда вошло 88 человек. Общество   возникло    весной 1921 г., в августе того же года по рекомендации Главного монархического Совета он нанес визит председателю Бюро трудовой помощи русским при Российской миссии в Афинах Леониду Александровичу Сенько-Поповскому и получил предложение переехать с семьей в Афины. В октябре 1921 г. он был избран его председателем.  

Общество задекларировало приверженность монархическим принципам в различных формах. И хотя сам Л.М.Савёлов в начале 20-хх гг. считал разговор о престолонаследии преждевременным, в 1924 г. он принял сторону в.кн. Кирилла Владимировича, объявившего о принятии на себя прав и обязанностей Императора Всероссийского, хотя сомнения в правильности этого поступка у него остались. «…неудачным актом великого князя Кирилла Владимировича было объявление себя Императором, это была крупная ошибка, которая расколола монархистов на «кирилловцев» и «николаевцев», хотя были неправы и они, нужно было подчиниться, несмотря на осуждение этого акта», — пишет Л.М.Савелов.      

В Афинах Л.М.Савёлов оказался в самой гуще событий, связанных с проблемами обустройства жизни русских эмигрантов в Греции. К середине мая 1920 г. общее число эмигрантов в Греции достигло 3500 человек, из них около 2000 в Афинах (в том числе 1000 военнослужащих). Давая разрешение на въезд русских, Греция заручилась поддержкой правительства Франции, обещавшей часть расходов по содержанию воинов бывшей союзнической армии взять на себя, однако, через несколько месяцев, неожиданно для Греции и русских, оно отказалось нести дальнейшие расходы. Их вынуждена была принять на себя Греция. Но после разгрома греческой армии в Турции в страну хлынул миллионный поток собственных беженцев. В свете этих событий с 1 мая 1921 г. больных и раненых русских военнослужащих сняли с довольствия, и они должны были освободить греческие госпиталя для прибывающих из Малой Азии беженцев-греков. Перед руководством русской эмиграции встал вопрос о размещении и трудоустройстве соотечественников. По инициативе бывшего Российского императорского посланника в Греции Е.П.Демидова и на средства из его распоряжений для решения этих задач было организовано Бюро трудовой помощи русским при российской миссии в Афинах.  С отъездом председателя бюро Л.А.Сенько-Поповского из Греции Л.М.Савёлов возглавил греческий ЗЕМГОР.  Менее года до лета 1922 г. он состоял инспектором русской прогимназии, преподавал историю и географию, покинув эти должности по состоянию здоровья. 

В “Воспоминаниях II” много исторических экскурсов от русско-турецкой войны 1877-78 гг. до событий Первой мировой войны, в которых противопоставляется жертвенная роль и верность России союзническому долгу и — вероломство, и предательство ее союзников: «…русская кровь, пролитая ради союзников в Восточной Пруссии и на Карпатах, налагала на них особые обязательства по отношению к русскому народу, но всякому приятно избавиться от каких-то ни было обязательств, особенно если таковые вытекают из чувства благодарности – нужно было избавиться от неприятного кредитора, тем более, что его участие в блестящей ликвидации войны должно было усилить его могущество».

Начиная с середины 20-х гг. начинается процесс признания власти большевиков мировым сообществом и заключения дипломатических договоров. Это воспринималось Л.М.Савёловым как предательство и в эти годы он публикует в Югославской прессе ряд статей, в которых он напоминает бывшим союзникам, на какие жертвы пошла царская Россия, чтобы спасти Францию, Сербию, Болгарию и др. «Моя болезнь не мешала мне интересоваться политическими событиями, происходящими в мире, и я был крайне удивлен и возмущен, что в Югославии, которая своим существованием всецело обязана бывшей России, появилось течение в пользу признания советов». Будоражившие общественное мнения выступления в сербской и хорватской прессе сторонников признания РСФСР мотивировала Л.М.Савелова взяться за статью, которую отказались печатать сербские и хорватские газеты и часть текста которой он поместил в воспоминания, считая его полезным для сохранения исторической памяти. 

Но какие бы события ни анализировал Савёлов, он проецировал свои выводы на будущее освобожденной от большевистской власти России: «Друзья познаются в несчастье, и я надеюсь, что мы уже познали, кто друзья наши, кто враги и когда наступят лучшие времена, когда могучий коронованный русский орёл вновь расправит свои крылья и когда опять появятся эти друзья с предложением своих услуг, то ответ они получат надлежащий». Или: «Но надо надеяться, что наше знакомство с «друзьями» излечит нас от привычки спасать других, чем всегда занималась Россия, после большевистского разгрома у нас дома будет столько собственного дела по восстановлению всех разрушений, что нам некогда будет заниматься филантропией в других странах, пусть каждый устраивается у себя, как сам знает». 

Несмотря на то, что в КСХС Л.М.Савёлов с женой и дочерью Еленой прожил   только с 1923 по 1926 гг., этот период был также отмечен его активной публицистической и общественной деятельностью. Он сблизился с легитимистами Г.В.Вишневским, братьями С.С. и А.С.Бехтеевыми, графом Кановницыным, Бразолями, вошел в новосадский окружной совет при представителе Государя Императора, стал председателем новосадского Национального совета, членом ревизионной комиссии при новосадском отделе Общества попечения о духовных нуждах православных русских. За 1924 г. он опубликовал 6 статей в монархической газете «Вера и верность». 

Значительно место в воспоминаниях занимает вопрос будущего обустройства России. Для него это, однозначно, монархия. Будучи в Греции представителем Его Императорского Величества  Кирилла Владимировича, он поддерживает все начинания эмиграции в этом направлении: от панихид в русской церкви по членам Российского Императорского Дома, чтения докладов в различных обществах и организациях, до инициирования создания Кружка русской национальной молодежи и помощи Младороссам. Приказом ЕИВ Кирилла Владимировича от 5/18 сентября 1929 г. Л.М.Савёлов был назначен членом Государева Совещания и вошел в две комиссии – комиссию по вопросам государственного устройства и в комиссию по разработке вопросов о народном здравии. В воспоминаниях приводится текст доклада, сделанный им в феврале 1930 г в комиссии о народном здравии. «…для нас, -пишет Л.М.Савёлов, — сидящих в эмиграции и оторванных от Родины уже двадцать лет, трудно решать такой трудный, особенно после долгого периода революции и хаоса, вопрос о государственном устройстве такой огромной страны, как Россия. Но все же мы должны быть готовы, в той или иной мере, с совершенно пустыми руками возвращаться мы не можем…». В 1921 г. Л.М.Савёлов  был принят в тайный монархический Орден, выдержку их устава которого он приводит в воспоминаниях, не разглашая других подробностей.    

В эмиграции Л.М.Савёлов как в Греции, так и в КСХС встретил много старых знакомых. Появились за эти годы и новые друзья, многие из них были потомками древних дворянских родов. Личное знакомство стало мотивацией заняться изучением их родословных. В журнале «Новик» им будут опубликованы статьи о роде Бибиковых, Чагиных, баронах Оффенбергах.    

На глазах историка русского дворянства, коим он был, происходило и социальное деклассирование. В преимущественном положении оказываются те, кто проявил смекалку и упорство, и смог приспособиться к новой реальности. Он с симпатией пишет о таких примерах в среде своих знакомых: «Урсати великолепно вышивала и этим зарабатывала, М.В. Говорова выбрала себе довольно оригинальную специальность – из любительницы мехов она превратилась в «скорняка» и открыла в Белграде мастерскую меховых вещей. Вообще, наши дамы заслуживают особого уважения, вся домашняя работа легла на них, и они безропотно несут тяжелую работу по хозяйству». Острое сострадание вызывают люди из его окружения, как семья бывшего Задонского предводителя дворянства А.А.Савельева, оказавшиеся в унизительной нищете, или генерал от инфантерии М.А.Пржевальский и генерал-майор И.В.Ильин, вынужденные ради куска хлеба работать сторожами и дворниками. Он уделяет внимание и бытовым подробностям, фиксируя то, через что пришлось пройти в эмиграции людям, не предавшим свои идеалы: замерзающую по ночам в лагере Харилау воду, холод, отсутствие работы, начавшуюся малярию, от которой чудом не погибла дочь Елена и с которой самому Леониду Михайловичу пришлось бороться еще несколько лет. О моментах тяжелого морального состояния, которые иногда переживал Леонид Михайлович, говорит и его переписка с митрополитом Антонием Храповицким,  в письме к которому он задавался вопросом: «… если, что все ужасы, творимые теперь, все эти убийства творятся Господом, то те, которые убивают — являются лишь исполнителем Его воли и, следовательно, не совершают греха. Так ли это?».   

Дворянство теряло в эмиграции и сословную идентичность: все чаще отпрыски дворянских родов заключали браки с людьми из других сословий, что произошло и с его двумя дочерьми Еленой и Ариадной, что было и в других многочисленных случаях, изложенных и зафиксированных в воспоминаниях. За годы жизни в Греции, он обратил внимание и на ассимиляцию русских в греческую среду, что, безусловно, вызывало его огорчения. «Дамский комитет – председательница С.И.Демидова. Главная цель комитета — помощь русским детям, которых в настоящее время в Греции почти не существует, т.к. огромное число русских женато на гречанках, и их дети по-русски не говорят», — пишет Л.М.Савёлов. Он видел единственно достойный путь для соотечественников, — возвращение в Россию вместе с детьми, воспитанными в национальном духе. По его инициативе в Афинах был создан Кружок русской национальной молодежи (КРНМ),  который объединил более 40 детей, как посещавших русскую гимназию, так и ходивших в частные иностранные школы. Ребята собирались раз в неделю, пели русские народные песни, танцевали, вместе занимались спортом и путешествовали. Приобрели свой шапирограф и стали издавать газету К.Р.Н.М. с патриотическим содержанием. С докладами по русской истории перед ними выступали Л.М.Савёлов, штабс-ротмистр Н.П.Михайлов, участники русско-японской войны контр-адмирал А.В.Плотто и протоиерей о.Павел Крахмалев.

 1937 год стал для Л.М.Савёлова переломным. Завершался греческий период его жизни в эмиграции. В 1934 г. он овдовел. Дочери, выйдя замуж, разъехались по разным странам. Во Франции нашла свое счастье Елена, в Америку с семьей переехала Вера; Ариадна с мужем и любимой внучкой Натусей, родившейся в Афинах, оставалась в Греции; старшая дочь Надежда с семьей жила в СССР. Он начал подводить итоги и готовиться к переезду в Америку, не зная, как сложится его жизнь там. Годы эмиграции не изменили его мнения о том, что и кто привел Россию к краху. Он неоднократно негативно пишет о членах Временного правительства и с горечью отмечает, что они продолжают свою разлагающую русское общество деятельность и в зарубежье. Пронизаны его воспоминания и ненавистью к большевикам, сотрудничество с которыми ни в какой форме им считалось неприемлемым.

 Л.М.Савёлов пользовался в среде русских в Греции огромным уважением и любовью. Незадолго до его отъезда, в 1935 г. русская колония и члены Научно-литературного кружка решили отметить 50-летний литературный юбилей  Л.М.Савёлова, высказав ему в речах отношение к нему русской эмиграции: «…вот уже 16 лет, как Вы безвозмездно работаете в общественных организациях Афин, отдавая все свое свободное время на служение Вашим обездоленным соотечественникам. Приветствую в Вашем лице истинного русского интеллигента-рыцаря, сына той великой страны, в которой только и могли рождаться люди, Вам подобные, жизнь которых была один лишь порыв и жертвенность», — скажет в своем обращении А.М. Ганзен. «Вашей основной, всё дальнейшее предопределяющей чертой, является единство Вашего мировоззрения и твердости убеждения, — отметит в своем выступлении друг и соратник Л.М.Савёлова, трижды Георгиевский кавалер В.В.Дейтрих, — Я не буду касаться политики – она людей, обычно, разделяет, хотя, в данном случае, в Вашей деятельности не только не повела к раздору, а напротив, помогла сплочению национальных сил. <…>  В общественной жизни – о ней говорить я уже основание имею- работа с Вами была всегда и легка, и плодотворна. Если Вы говорили «да», то это «да» и было. Если у Вас возникали сомнения, то Вы их, когда обстановка требовала немедленного решения, растворяли доверием к тем, с кем сотрудничали, шли к одной цели. В часы колебаний Вы никогда не избегали дружеского спора, не боясь ни своего мнения высказать, ни с чужим мнением согласиться, и свое – этому чужому мнению для пользы дела подчинить. Ваши друзья знали, что на Вас можно положиться. Вы, простите, за это несколько, может быть, вульгарное выражение, никого и никогда не предавали и если шли вместе, то шли вместе до конца. Эти качества – редкие в наши дни. Отсутствие их всегда было слабостью нашей, ибо во всякой борьбе ставка неизменно делается на разделение. Побеждает не сильный, не количеством и не качеством даже – сильной сплоченностью…». С переездом в Америку Леонид Михайлович не потеряет связи с друзьями, продолжая в переписке следить за их жизнью и узнавать новости диаспоры.

Л.М.Савёлов почти не писал о Греции и греках. Он, как и многие из первой волны русской эмиграции, жил в русском мире: ходил в русские церкви, преподавал в русской прогимназии, участвовал в работе русских общественных организаций, лечился у русских врачей, заведовал русской библиотекой, публиковался в русских газетах, дружил с соотечественниками, выдал дочерей замуж за русских. Он стал свидетелем и участником уникального бытования национальной культуры в иной этической среде, опыт которого он старается сохранить в своих воспоминаниях. Он отмечал и ее проблемы: интриги, разногласия на политической почве, зависть и неумение объединяться ради общей большой цели. Это качества, по мнению Л.М.Савёлова, привели и к русской трагедии, и могут помешать возрождению России в будущем: «Если мы, вернувшись в Россию начнем выбирать царя, то, конечно, переругаемся, а тем временем власть попадет в другие руки, а монархисты останутся у разбитого корыта, как это случилось во Франции в 1871 г.»    

После переезда в Америку он активно включился в общественную жизнь соотечественников и тут. Стал инициатором создания в Нью Йорке в 1937 г. Русского-историко-родословного общества в Америке, с 1937 по 1945 г. был главным редактором журнала «Новик», выпуск которого он продолжил в Америке.  Опубликовал за годы жизни в Америке в разных газетах и журналах более 100 статей, получил от корреспондентов из Греции, Бельгии, Италии, Германии, Франции 2049 писем, на которые ответил.      

В 1945 г. он написал последние статьи для «Новика». Здоровье и силы покидали ученого. В последнем письме дочери Ариадне в Австрию, которое Л.М.Савёлов писал с перерывами с 22 июня 1947 г. по 7 июля, он пишет: «Дорогая моя Адюша. <…> Недавно я получил письмо из Италии, где происходят ужасы, русских пачками выдают большевикам. <…> От Лены приходят письма, тоже не радостные, в последнем она пишет, что в последнее время она и Борис сидят без работы. Конца этому мировому хаосу, созданному самими людьми, не видно. <…> На мои именины я получил от Веры и Лари замечательный подарок- мои «Лекции по русской генеалогии» (два выпуска по полугодиям в роскошных переплетах из белой кожи и с экслибрисом Государя, это из разграбленной библиотеки Государя). В библиотеке одного из здешних университетов имеется одна книга с моим экслибрисом. Прошло десять дней, а я никак не могу окончить письмо, силы не прибавляются, может быть благодаря тому, что наступила жара и духота. Моя невероятная слабость вызвала во мне огромную лень, мне не хочется даже писать, после последней напечатанной статьи прошло пять месяцев- правда, и писать не легко, когда нет никаких источников, приходится и писать все по памяти. <…>.  Горячо любящий папа и дедушка». 19 октября 1947 г. Леонид Михайлович Савёлов,  скончался в Беллвиле близ Детройта, так и не увидев больше дочерей Елену, Ариадну, Надежду и их детей.  

Несмотря на то, что с момента смерти ученого прошло почти 80 лет, интерес к его научной и общественной деятельности не ослаб и они по-прежнему актуальна. Этой деятельности Л.М.Савёлова посвящены десятки трудов историков и генеалогов, а также осуществляется переиздание его трудов.  С 1993 г. в память о выдающемся ученом проводятся Савёловские чтения. В 2016 г. Российская генеалогическая ассоциация объявила об учреждении «Медали Леонида Михайловича Савёлова» как высшей награды генеалогам в России и за рубежом.  

НА СНИМКЕ: Л.М. Савёлов — Савёлков. Снимок сделан с обложки книги воспоминаний Леонида Михайловича Савёлова.