Брайен Парселл Хоран
В чрезвычайно интересной главе книги граф Толстой четко указывает, что на самом высоком уровне, то есть на уровне фельдмаршала Харольда Александера, Королевские Вооружённые силы никогда не имели ни малейшего намерения выполнять положения Ялтинского соглашения о репатриации таким способом, который будет считаться военным преступлением. Из приказов Александера было ясно, что репатриировать следует только советских граждан; что следует использовать процедуры проверки, чтобы отделить советских граждан от тех, кто ими не был; в случае сомнения относительно чьего-либо гражданства – это лицо не должно быть репатриировано; и в любом случае нельзя применять силу для осуществления репатриации. Эти приказы полностью соответствовали международному праву. Если бы эти четкие приказы выполнялись, трагическойвыдачи казаков не было бы. Что же случилось? Граф Толстой доказывает, что 5-й корпус получил прямые приказы сверху, но его командующий, генерал-лейтенант Чарльз Кейтли и начальник штаба, бригадный генерал Тоби Лоу (позже возведенный в звание пэра как 1-й лорд Алдингтон во время премьерства Макмиллана) сознательно не подчинялись им во всех отношениях, скорее всего, по указанию Макмиллана, на основании устной директивы последнего. (Толстой утверждает, что Макмиллан действовал здесь самостоятельно, без ведома или одобрения Черчилля, который испытывал ностальгическое расположение к Белой армии времен Гражданской войны в России. Черчилль, Александер и Эйзенхауэр были согласны с тем, что казаки должны быть переданы из-под контроля 5-го корпуса под американскую опеку). Сверхчестолюбивый Лоу, адвокат по профессии, был самым молодым бригадным генералом в Королевской армии и рассчитывал на политическую карьеру и место в Палате общин. В действительности, он был избран в парламент от тори через два месяца после начала репатриации. Хотел ли Лоу, протеже Идена, стать доверенным лицом Макмиллана? Хотел ли Кейтли воспользоваться благосклонностью Макмиллана? Что побудило Макмиллана саботировать приказы фельдмаршала Александера?
«МЕСТЬ СТАЛИНА» имеет неоспоримые преимущества в том, что Н. Толстой имел доступ к советским архивам, которые Ельцин открыл в 1990-х годах. В своем донесении Берии начальник СМЕРШа, контрразведывательного органа Красной Армии, проявил особую заинтересованность в получении под стражу казачьих генералов, в том числе пожилых Краснова и Шкуро, воевавших в Гражданскую войну и оказавшихся в 1945 г. среди солдат-казаков, удерживаемых англичанами. Старые чекисты были терпеливы и имели длинные щупальца. Следует предположить, что если Берия и руководитель СМЕРШа были так заинтересованы в том, чтобы заполучить Краснова и Шкуро, то и Сталин тоже. С юридической точки зрения, каким бы ни было их сотрудничество с вермахтом, не было никаких оснований для передачи этих белых генералов СМЕРШу – они никогда не были советскими гражданами. И их передача Советам произошла под дулом пистолета. Советские архивы показывают, что СМЕРШ и другие советские
официальные лица на самом деле были очень удивлены тем, что британцы согласились выдать им белых генералов. Кроме того, в качестве любопытной детали следует отметить, что до 1945 года СССР подписал ряд договоров с отдельными странами, в которых признавался принцип добровольной репатриации.
Краснов и Шкуро были перевезены в Москву, где в штаб-квартире НКВД на Лубянке подверглись длительным допросам. В 1947 году после тайного суда оба были повешены.
Насильственная выдача казаков была жестокой и беспорядочной. Некоторые покончили собой, только чтобы не попасть в руки Сталина. Некоторые из них были расстреляны сразу, как только попали под советскую юрисдикцию. Большинство исчезло в ГУЛАГе.
Было заявлено, что некоторые из солдат-казаков совершили военные преступления в Югославии и северной Италии. Толстой пытается выяснить, не окажутся ли некоторые из этих обвинений, если провести основательные исследования, необоснованными, или, возможно, являются попыткой пропаганды для отвлечения внимания от незаконной репатриации. Какой бы ни была истина, Женевская конвенция 1929 года (статьи 60 – 67) устанавливает процедуру, которой должны следовать британские военные власти в случаях, когда военнопленный обвиняется в военных преступлениях: судебное разбирательство учрежденным должным образом трибуналом, с участием квалифицированного адвоката, с правом не свидетельствовать против самого себя и правом на апелляцию. Солдаты-казаки и гражданские лица, отправленные в ГУЛАГ без выполнения всех юридических формальностей, становились рабами (статья 32 Женевской конвенции запрещала принуждение военнопленных к выполнению вредных для здоровья или опасных работ), а женщины-заключенные в ГУЛАГе часто становились жертвами изнасилований (запрещено статьями 2 и 3 Женевской конвенции).
Одновременно со старым генералом Петром Николаевичем были репатриированы еще несколько членов семьи Красновых – его племянники: генерал Семен Краснов и полковник Николай Краснов, а также младший сын последнего, Николай, которому было за двадцать и который оказался единственным выжившим членом семьи после
репатриации. После десяти лет заключения он был освобожден по хрущевской частичной амнистии в 1955 году и смог пробиться на Запад. Однако ослабленный годами рабского труда Николай Краснов умер четыре года спустя. Он записал то, что его двоюродный дед, старый атаман Донских казаков, сказал ему во время их последней короткой встречи на Лубянке: «Если ты выживешь, исполни это завещание мое. Опиши всё, что ты испытываешь, что видишь и слышишь, с кем встречаешься. Опиши, как это было. Не преувеличивай плохое. Не рисуй ложными красками. Не
обесценивай то, что хорошо. Не ври. Пиши только правду. Держи глаза открытыми. Здесь, при таких обстоятельствах, у тебя не будет возможности писать, даже кратких заметок, поэтому используй свой мозг как записную книжку, как фотографический аппарат. От Лиенца и до конца пути своего по мукам — запоминай. Мир должен узнать правду о том, что совершилось и что совершится, от измены и предательства до конца». (Толстой. страницы 423-424).
Великая заслуга Николая Толстого – в том, что, несмотря на десятилетия сопротивления, возражений и неудач, он упорно довел свои исследования до конца, решив, что эта тайная история должна стать известной. К этому его подтолкнул Александр Солженицын.
Захватывающая книга!